Село Спешнево-Ивановское расположено по берегам речки Вязовня, притока Дона в восьми километрах от города Данкова. От областного центра, города Липецка, село находится примерно в ста километрах.
Село упоминается в документах 1628 года, 1646 года. В переписной книге 1710 года в «Упоминании Данковского городища» 1628 года Михаил Иванович Спешнев был одним из первых его владельцев. Отмечается, что в селе был двор полковника Ивана Емельяновича Спешнева. В переписных книгах 1710 года в селе показано за стольником полковником Иваном Емельяновичем Спешневым «1 двор помещиков, двор, двор людской и крестьянских 3 двора». Поэтому село стало назваться Ивановским, а уже потом Спешне-Ивановским.
Ещё в начале 20 века в Спешнево-Ивановском было целое надгробие И.Е.Спешнева, текст которого гласил: «1731 году июня 29 преставился раб Божий полковник И. Е.Спешнев. По пострижении в монашестве Иосиф, а схимонахах Осаф, и в монашестве пребыл 80 дней и в схимонахах 13 дня. А всего жития 83 года». Рядом с ним были погребены его жена Ирина Климовна и его дети Фёдор и Василий Спешневы.
На средства Ивана Спешнева были построены каменная церковь святого Дмитрия Солунского в Данкове, храм святого Николая Чудотворца в селе Новоникольском, Предтеченская церковь в селе Новоникольское-Околок, соборный храм в Данковском Покровском монастыре.
После смерти Ивана Емельновича Спешнева владельцем села был его сын секунд-майор Абрам Иванович Спешнев, прославившийся в уезде как благотворитель, добрый и честный человек, но такой чудак «каких теперь на земле не сыщешь». Будучи отставным майором он никогда не выезжал за межу своего села Ивановское, в котором и скончался будучи 80 лет отроду. Похоронен А.И.Спешнев возле Знаменской церкви села Спешнево-Ивановское, о чём до сих пор напоминает расположенное у стены храма красивое надгробие из белого камня с почти стёршейся витиеватой надписью.
Абрам Иванович имел страсть крестить детей, которых ему свозили десятками со вссех окрестных городов и сёл, потому что были наслышаны о щедрости чудака-помещика. Как правило, наречённым дочерям и сыновьям Абрам Петрович давал по рублю денег и снабжал ризками. Рубль в то время составлял половину годового заработка плотника. В особенности любил он быть восприемником у лиц духовного звания и каждому такому крестнику «жаловал» на зубок по десятине земли, так что при кончине его вся дача села Ивановское была изрезана на сотни участков. «Он и в уезде всех перероднил между собой до такой степени, что лет 25 спустя после его смерти не находилось женихам невест, и невестам женихов».
А.И.Спешенв имел ещё и особое хобби. Увлечение голубями и белыми иноходцами не давало ему спокойного сна. Этим частенько пользовались хитроватые ивановские мужики и нередко не стеснялись и нередко обмануть доверчивого и стареющего барина. Люли, ухаживающие за голубями, приходили к нему и докладывали, что его голуби запечалились и, чтобы они веселее взмывали в небо, необходимо их хорошенько вспрыснуть вином. Добродушный владелец голубятни не мог им отказать. Или приходили к нему конюхи за разрешением получить молоко для купания белых лошадей. Спешнева убеждали, что вода в Вязовне мутна и может только заморить коней….
После смерти А.И.Спешнева в 1770-х годах вся усадьба в Ивановском перешла во владение его племянницы Феодосии, дочери брата и владельца села Жуково Фёдора Ивановича Спешнева.
В XIX веке село Спешне-Ивановское было имение поэта Алексея Степановича Хомякова.
После революции усадьба была национализирована победившей «народной властью». 19 декабря 1917 года имение Хомякова при селе Спешнево-Ивановское было принято в ведение Данковского уезда. По данным февраля 1918 года усадьба была уже разграблена окрестными жителями.
Колхозное строительство проходило в ожесточённой борьбе с кулаками. Они применяли самые коварные средства: поджигали общественные постройки, распространяли дикие слухи о жизни при социализме, убивали организаторов колхозов.
Митрофанов Даниил Прокофьевич был председателем Спешнево-Ивановского волисполкома. В сентябре 1918 года он проводил собрание в деревне Городки, что в 3 км от Спешнево –Ивановского. По дороге в село Спешнево-Ивановское он был зверски убит. Труп был сброшен в реку Вязовню. А сам убийца переехал на другой берег реки и скрылся. Труп Митрофанова был обнаружен в реке его братом, который увидел кровь на дороге и пошёл по следу. Следственные органы начали расследование. Преступник был найден.
В мае 1930 года появилась огромная вывеска с надписью: «Спешнево-Ивановский совхоз треста «Союзплодовощ» (вскоре был переименован в «Данковскикй»). На пепелище былого, отжившего закипела новая жизнь, зазвучали новые голоса. На примере роста совхоза можно проследить рост всей нашей страны - от разрухи к расцвету.
Организовывать Данковскую группу садов в мае 1930 г года был прислан неугомонный, энергичный, любящий сады коммунист Алексей Назарович Казаков. А 31 мая того же года в связи с подчинением Данковской группы садов Воронежскому тресту «Росглавплодовощ» появляется вывеска «Спешнево-Ивановоский совхоз треста «Союзплодовощ». Началась трудовая деятельность коллектива будущего совхоза имени Куйбышева, директором которого стал А.Н.Казаков.
В 1935 году возрождённые сады находились в самом расцвете плодоношения. Тысячу тонн высококачественных яблок экспортных сортов стране дал совхоз.
Знаменательным событием в жизни совхоза стало в 1940 году его переименование. Ему было присвоено имя соратника В.И.Ленина, видного государственного деятеля Валериана Владимировича Куйбышева. Это событие вызвало среди тружеников совхоза большой трудовой подъём. Люди понимали, что совхоз выходит на широкую дорогу своего экономического развития. Переименование произошло по инициативе комсомольцев и передовиков производства. Итак, c декабря 1940 года совхоз стал называться совхозом имени Куйбышева. В этом же году была намечена закладка новых садов. Но грянула война, которая смела с повестки дня многие вопросы мирного строительства с правом возродиться, но уже после Победы над фашизмом. В это верил весь советский народ.
Церковь Знамения Пресвятой Богородицы
Церковь в селе Спешневоивановское – памятник архитектуры 18 века.
Первоначальное построение в селе Знаменской церкви относится к началу 18 столетия.
«Церковь построена в 1748 году прежде монастырской ограды, от усердия майора Авраама Ивановича Спешнева. Впоследствии село перешло во владение Хомякова».
В краеведческом музее сохранились материалы, рассказывающие о том, что эта церковь была построена вдовой князя Барятинского, владельца усадьбы Ивановское, Феодосией Федоровной Барятинской в период с 1749 по 1764 годы. Она была верующим человеком и добилась того, чтобы ей была выдана храмозданная грамота на строительство каменной церкви Знамения Пресвятой Богородицы на месте двух ветхих храмов – деревянного Знаменского и каменного Казанского, которые находились в её владениях.
В первой половине 18 века была построена каменная в честь Знамения Пресвятой Богородицы с приделами Казанским и Предтеченским.
Архитектура нового двухъярусного храма относилась к стилю позднего барокко и поражала своей красотой. Первый ярус был сделан в виде четверика со скругленными и украшенными рустом углами. Северный и южный фасад были украшены порталами. Второй ярус был выполнен в виде восьмирика, увенчанного высоким куполом с главкой. Большая трапезная превосходила по ширине храмовые части. Её оконные проемы были обрамлены типичными барочными наличниками с «ушками», выступающие углы скруглены и покрыты рустом. Рядом с храмом возвели трехъярусную колокольню, нижний ярус и ярус звонов были украшены пилястрами и карнизами. В декоре церкви использовали белый камень. Великолепным было и внутреннее убранство.
В 1749 году дозволено было освятить на новом антиминсе предел казанский, в октябре 1764 г. подпоручик Василий Семенович Плохов просил дозволения на освящение каменной Знаменской новопостроенной церкви. Освящение предела Предтеченского относится к XIX столетию. В 1870 году Знаменская церковь была впервые перекрыта, еще через пять лет оштукатурена внутри и снаружи и исправлена была находящаяся вокруг церкви ограда.
Близ церкви находился каменный дом, в котором помещалось училище. «Неприкосновенного капитала имеется в количестве 400 р. С коих половинное процентов пользуется притч. Земли под церковью и кладбищем состоит 1,5 дес. Усадебной 3 и пахотной – вместе с землею, принадлежащего к упраздненной церкви с. Спасского, Вислое тоже 60 дес. В состав прихода, кроме села с 67 дв., входит д. Вислое с 36 дв., сельцо Городки) с 81 дв., деревня Брусы (в 3 вер.) с 42 дв., выселки Висленские (в 2 вер.) с 15 дв., и деревня Яхонтовка (в 5 вер.) с 19 дв. В коих числится м.п.-959 , ж.п.991, в т.ч. грамотных м.п.- 400, ж.п.-270. По штату 1873 г. в причте положены 1 священник и 2 псаломщика»
Из священнослужителей данной церкви известны:
Лукиллиан Диомидов (род. 1709)
Василий Лукьянов (род.1740)
Марк Игнатьев (род. 1814)
Андрей Зотиков (род. В 1814)
Иоанн Филиппов Кратков (уп.1834-55)
Николай Иоаннов Жданов (уп.1855-66)
Иоанн Александрович Кратков сост. (с1867г.)
С 2003 года - священнослужитель иерей Пётр Анатольевич Фролов 1966 года рождения.
После того, как церковь была закрыта, здесь вели поиски мелкие деревенские «золотоискатели», но безрезультатно. После этого Знаменская церковь была заброшена окончательно.
Считается, что второе рождение церкви подарил бывший директор ЗАО «Русь» Серафим Петрович Харламов.
Долгое время здесь велись строительные работы по реставрации церкви. Приглашались строители из Ельца. Это настоящие профессионалы своего дела, вкладывали в работу не только умение, но и душу.
Благодаря помощи спонсоров, добровольным пожертвованиям местных жителей, церковь Знамения Пресвятой Богородицы обрела вторую жизнь, в ней вновь проводятся богослужения. Храм села Спешнево-Ивановское стоит прямо у дороги, невольно привлекая всех, кто проходит и проезжает мимо, и радует сердце и душу.
Памятник односельчанам,
погибшим в Великой Отечественной войне
В 1967 году в селе Спешнево-Ивановское был установлен обелиск погибшим односельчанам. Он представлял собой четырехгранную пирамиду, соединенную прямоугольным цоколем с трехступенчатым прямоугольным постаментом. К сожалению, списка погибших воинов на нем не было.
В 1987 году по просьбе односельчан скульпторам города Липецка был заказан проект памятника или мемориала односельчанам, погибшим в Великой Отечественной войне. Участие в этом проекте и его финансирование прошло под руководством бывшего директора совхоза имени Куйбышева Рыжкова Ивана Кузьмича.
В 1990 году к 45-летию Победы в Великой Отечественной войне мемориал в селе был открыт. Он расположен вдоль трассы Данков-Спешневоивановское по левую сторону от церкви Знамения Божьей Матери.
Композиция просматривается с дороги, от которой вверх идут ступени к памятнику. Солдат обнимает женщину, символизирующую мать, сестру, невесту, жену. Женщина и солдат прощаются перед отправлением на войну. Позади памятника на мраморных досках написаны имена погибших односельчан в годы Великой Отечественной войны. В полукруглой форме, чуть подальше памятника расположено каменное панно, на котором изображены солдаты, старики, женщины, дети. Провожают солдат… На их лицах застыла горечь и печаль.
Вокруг мемориала посажены березки. В селе существует традиция. Выпускники школы каждый год сажают около памятника березу.
Из села Спешневоивановское ушло на войну 208 человек, 169 из них не вернулись, погибли, защищая Родину. Их имена высечены на мраморных досках мемориала.
Алексей Степанович Хомяков
Имя Алексея Степановича Хомякова навсегда вошло в историю русской культуры, философии и общественной мысли. Он известен как русский писатель, общественный деятель, один из главных идеологов славянофильства. Поражает обширный круг его интересов, трудов и знаний: поэт и драматург, богослов, идеолог православия, русской общины, философ, историк и филолог, критик и публицист, экономист и социолог, журналист, блестящий оратор, полемист и художник-иконописец, изобретатель и врачеватель. Это был человек энциклопедических знаний, кипучей энергии и высокой культуры. Друг его, Д. Н. Свербеев, писал о нём:
Поэт, механик и филолог,
Врач, живописец и теолог.
Общины русской публицист,
Ты мудр, как змий, как голубь чист.
Алексей Степанович Хомяков родился 1 (14) мая 1804 года Москве в родовитой дворянской семье Степана Александровича и Марии Алексеевны Хомяковых. Семья жила зимой в Москве, а летом – в селе, в своих поместьях.
Отец его, Степан Александрович Хомяков, отставной гвардии поручик в юности получил неплохое образование. Он свободно изъяснялся по-французски, по-немецки, и по-английски, был известен, как человек обширной начитанности, имел хорошую библиотеку, внимательно следил за новостями русской и иностранной словесности. Занимался много математикой. Весьма уважаемый в Москве человек, Степан Александрович стал известен как один из основателей Английского клуба. Отец привил сыну интерес к литературе, любовь к книгам и просвещению.
Под руководством матери, Марии Алексеевны Хомяковой, Алексей получил солидное домашнее образование и хорошее воспитание.
Алексей Степанович Хомяков писал о ней:
«Я об ней могу сказать беспристрастно, что она была хороший, благородный образчик века, который еще не вполне оценен во всей его оригинальности века екатерининского… Матушка имела широкость нравственную, и силу убеждений духовных, которые, конечно, не совсем принадлежали тому веку, но она имела отличительные черты его, веру в Россию и любовь к ней».
Именно мать привила ему на всю жизнь строгие, почти аскетические нравственные правила и глубокую религиозность. Все позднейшие убеждения Хомякова имеют свои корни в семейных традициях.
Жизнь в доме была поставлена на православных русских началах. Чтение утренних и вечерних молитв, приучение детей к хождению в церковь, говенье и чтение священных книг детьми - во всё это мать вносила всю душу. В сердцах своих детей, особенно Алексея, зажигала она самый чистый огонь любви к Богу и православной вере, к церкви и к русскому народу и его лучшим христианским нравам и обычаям. Материнское влияние на Алексея Степановича было так сильно и благотворно, что осталось для него святынею на всю жизнь.
Алексей получил блестящее домашнее образование. Главное внимание было обращено родителями Хомякова на изучение новых и латинского языки.
Во время наполеоновского нашествия московский дом Хомяковых полностью сгорел, и семья жила в деревне, а в 1815 году переехала в Санкт-Петербург, который 11-летнему Алексею и 13-летнему брату Федору показался языческим городом. В Санкт-Петербурге Хомякова учил русской словесности известный драматический писатель Жандр, друг А.С. Грибоедова. В Москве Алексей и его брат Федор ближе сошлись с братьями Д. и А. Веневитиновыми и вместе с ними продолжали образование.
Юный Алексей мечтал о военных подвигах, о борьбе за слабых и угнетенных. Когда братья приехали в Петербург, думая воевать с Наполеоном, война закончилась. На вопрос брата: «С кем же теперь будем драться?» Алексей ответил: «Буду бунтовать славян». И вот, когда в 1821 году вспыхнуло восстание за освобождение Греции, семнадцатилетний Хомяков, достав фальшивый паспорт, накопив немного денег и купив большой нож, тайно ушел из дома, чтобы бороться за свободу греков. Дома поднялась тревога, беглеца настигли и возвратили в Москву.
Алексей был вольнослушателем Московского университета, который закончил со степенью кандидата математических наук. В дальнейшем он постоянно совершенствовал и пополнял свои знания, чему способствовали систематический труд, пытливый ум и богатая библиотека отца, которую он значительно расширил.
Сблизившись с философско-эстетическим кружком «любомудров», А.С. Хомяков пишет стихи, занимается переводами, работает над исторической поэмой «Вадим».
В пору молодости Алексея Степановича военная служба считалась обязательной для дворян, очень богатые непременно служили в кавалерии, поэтому в 1822 году отец направил Алексея в Астраханский кирасирский полк. Весной следующего года Хомяков переводится в конногвардейский полк в Петербурге (который примет участие в восстании 14 декабря 1825г.) и около двух лет живет там. Он завязывает литературные знакомства, главным образом, в декабристских кругах. Первые стихотворения молодого поэта увидели свет в альманахе Рылеева и Бестужева «Полярная звезда». С Рылеевым и его окружением Хомякова объединяет серьезное отношение к жизни, презрение к светской суете, пафос Патриотизма, Свободы, Человеческого достоинства. Однако между ними были политические разногласия. Хомяков – противник любых насильственных действий постоянно твердил, что из всех революций самая беззаконная есть военная, т.е. переворот посредством войны. Хомяков пытался убедить будущих декабристов в том, что в случае победы они заменят монархию деспотизмом военной верхушки, что русский народ чужд заговорщикам.
И не меч, не штык трегранный,
А в венце полночных звезд
Усмиритель бури бранной
Наша сила, Русский крест!
(А.С.Хомяков).
Уйдя в начале 1825г. в бессрочный отпуск, Алексей Степанович живет в Париже, где с увлечением занимается живописью и архитектурой, готовясь к строительству новой церкви в Тульской области, пишет историческую драму «Ермак». Возвращаясь на родину в конце 1826 г., посетил Италию и земли западных славян.
С началом русско-турецкой войны в 1828г. А.С. Хомяков снова в армии, в Белорусском гусарском полку, участвует в боях, был отмечен наградами за храбрость и мужество.
По заключении мира в 1829г. вышел в отставку и занялся сельским хозяйством в своих имениях в Тульской, Рязанской и Смоленской губерниях. В это время он активно занимается литературной деятельностью, сотрудничает в различных московских журналах, пишет вторую историческую драму «Дмитрий Самозванец». А.С. Хомяков делается душой того круга русского общества, в котором зародилось новое направление русской общественной мысли — идея славянского братства, славянофильство. Славянофилы во многом способствовали изучению русской национальной культуры, защищали идею исторической общности судеб и интересов русского и других славянских народов.
5 июля 1836г. Алексей Степанович Хомяков венчался с Екатериной Михайловной Языковой, сестрой поэта Н. Языкова, в которую давно и страстно был влюблен. Для него Китти была самой красивой. В ней воплотилось то, что он так долго искал: женская любовь и добро, создающее идеал гармоничной жизни. Этот брак был в высшей степени счастливым. Женитьба оказала большое влияние на убеждения, энергию и всю деятельность А.С. Хомякова. К зиме 1838-1839 года у Хомяковых было уже двое сыновей: Степан и Федор, названные по имени отца и брата. В одночасье они заболели скарлатиной и умерли в одну ночь – в конце октября. Этой ночью Алексей Степанович начал седеть.
Хомяков обладал блестящим литературным талантом. В своих стихах Хомяков всегда отводил много места славянству и его будущему: его поэзию называют даже «поэзией славянства». По отзыву публициста, историка М.П. Погодина «…одной его поэзии достаточно, чтоб доставить его имени прочную славу».
Но в памяти потомков Хомяков остался, прежде всего, как вождь славянофильства, ибо основные занятия Хомякова связаны с разработкой идеологии славянофильства и с проповедью славянофильской доктрины в самых различных областях.
Славянофильство – это национально-ориентированная идеология, русское направление общественной мысли, основанное на религиозной вере. Основы учения славянофилов Хомяков впервые изложил в программной статье «О старом и новом» (1839).
Хомяков был не только ученый - историк, но и глубоко основательный богослов. Он приходит к основному выводу: «Все, что благородно и возвышенно; все что исполнено любви и сочувствия к ближнему; все, что основывается на самоотречении и пожертвовании – все это заключается в одном слове – христианство. Для России возможна одна только задача: сделаться самым христианским из всех человеческих обществ».
В церкви Хомяков видел полноту жизни. Он рассматривал церковь как Тело Христово, как живой организм любви и истины.
Последователи Хомякова придают его богословским трудам огромное значение и готовы признать его «отцом церкви». Н.А. Бердяев считает: «Хомяков – величайший, гениальнейший богослов православного востока; церковные идеи Хомякова очень глубоки и сохраняют свое непреходящее значение».
Биографы А.С. Хомякова описывают, удивительный факт из его жизни. Один преступник, совершивший немало злодеяний, а впоследствии раскаявшийся рассказал о том, что его подтолкнуло к этому шагу. Однажды он задумал ограбить барскую усадьбу в Тульской губернии. Несколько дней он прятался в лесу и следил за распорядком жизни обитателей усадьбы. В конце концов наметил ночь, в которую намеревался совершить свое преступление. Как он сам говорил впоследствии, он не остановился бы перед "душегубством" (убийством), если бы кто-то попытался помешать ему совершить намеченное. Ближе к ночи преступник подобрался к дому и спрятался в саду среди деревьев. Он ждал, пока обитатели дома улягутся спать. Постепенно одно за одним гасли окна большого дома. Только в одном из них продолжал гореть неяркий свет. Разбойник подкрался к дому и заглянул в окно: в комнате горела свеча, и средних лет бородатый мужчина, стоя на коленях, молился перед иконами. "Подожду еще", - решил разбойник и ушел в сад. Но бесплодным было его ожидание. Всю ночь в окне горел свет, и молитва мужчины спасла обитателей дома от грабежа, а может быть, и от более тяжкого преступления. Летняя ночь коротка. На рассвете разбойник ушел из сада и образ человека, всю ночь возносившего молитвы к Богу, неотступно стоял перед его глазами. Впоследствии, по описанию места, где находилась барская усадьба и внешности человека, всю молившегося перед иконами, было с абсолютной точностью установлено: человеком этим был Алексей Степанович Хомяков.
Алексей Степанович по своим общественно-политическим взглядам был сторонником самодержавной власти, но выступал за либеральные реформы.
Не остался Хомяков в стороне и от крестьянского вопроса. В 1858 г. на дворянском съезде в Туле он поддержал вместе с И.С. Тургеневым, Л.Н. Толстым и другими предложение прогрессивной группы дворян о необходимости освобождения крестьян с наделом земли за выкуп. Но дожить до крестьянской реформы ему не удалось.
Хомяков был яростным противником крепостного права. Крепостничество - «…Мерзость рабства законного».
2 апреля 1842 года был обнародован Высочайший указ о договорах помещиков в отношении с крестьянами. Хомяков приветствовал его: «Указ очень хорош тем, что не принудителен и не определен». Но как его воплотить в жизнь?
Хомяков пошел на «эксперимент» и с первого шага поставил себя в прямые, непосредственные отношения к своим крестьянам. Он часто созывал мирские сходки, выслушивал все требования и жалобы, делал все свои распоряжения
«Дай бог всем такого барина: малютки не обидит!» Так говорил о Хомякове крестьяне. Чрезвычайно сожалели о нем в смоленских, тульских и рязанских имениях. Когда их хозяин умер, «крестьяне плакали навзрыд».
Чтобы выбиться в люди, дворянину надо постоянно вращаться в свете. Хомяков же, по мнению современников, заживо похоронил себя в деревне. В столицы он только наезжал. И, судя по всему, такая жизнь не была для него в тягость. Может быть, первый из русских общественных деятелей, он не просто любил деревенскую жизнь, но и умел жить ей во всей полноте. В последние годы жизни Хомяков очень редко уезжает из своего имения в селе Спешнево-Ивановское. Здесь им открыты новые рецепты винокурения и сахароварения. Он является одним их самых активных участников Лебедянского общества сельского хозяйства, созданного Николаем Петровичем Шишковым. Страстный охотник, замечательный наездник, блестящий стрелок, Хомяков едва ли не первый в России занялся теоретическими проблемами спорта.
В Ивановском (ныне село Спешнево-Иваноское) им были созданы также важные литературные и философские труды: статья «О старом и новом» (1839), где были выдвинуты основные теоретические положения славянофильства, и историко-философское сочинение «Записки по всемирной истории» (1838).
У него есть даже статья об охоте и собаках. Он изобретает ружье, которое бьёт дальше обыкновенных ружей; изобретает сельскохозяйственную машину — сеялку, за которую получает из Англии патент; изобретает средство от холеры. Устраивает винокуренный завод, лечит крестьян, занят вопросами хозяйственно-экономическими.
В Ивановском Хомяков перестроил винокуренный завод, успешно продолжавший работать до 1920-х годов и дававший в 1860 году 135 тысяч ведер спирта. Строил сахарный завод, изучал технологию производства сахара, придумал новую конструкцию печи. Писал по этому поводу в 1852 году Попову: «…собираюсь уже просить привилегии на усовершенствование в добывании сахара, хотя по правде, я ещё ни фута не добыл, а свеколицы попортил довольно». Устроенный Хомяковым сахарный завод обслуживался 100 рабочими и вырабатывал 210 пудов сахарного песка.
Хозяйственные хлопоты заставляли А.С.Хомякова по несколько месяцев проводить в Ивановском. Не успев отстроить здесь благоустроенного усадебного дома, Алексей Степанович всегда останавливался в большом доме управляющего. Из Ивановского он никому не писал, сердито замечая в письме к Попову в конце 1853 года, что «данковская почта, по всей вероятности, совершает кругосветное путешествие, прежде чем доходит до своего назначения. Я предлагаю имя города переименовать и назвать его Завальем: туда попадёшь, словно куда –то завалишься». Не жалуясь на свои хозяйственные проблемы и заботы, тут же добавлял: «отделавшись от своей скучной и нудной работы вспоминаю об ней не без удовольствия…»
А.С.Хомяков был деятельным членом Лебедянского общества сельского хозяйства, принимая активное участие в его заседаниях. 21 сентября 1860 года Алексей Степанович также ездил в Лебедянь на заседание общества, а 23 собирался вновь вместе с соседом – помещиком села Баловнево Леонидом Матвеевичем Муромцевым. Именно Л.М.Муромцев оставил потомкам воспоминания о событиях того трагического осеннего дня, когда болезнь, от которой Хомяков часто и успешно лечил своих собственных крестьян, как бы мстя ему, вырвала из объятий так любимой им жизни. Получив известие о болезни Хомякова, и приехав в 9-м часу утра к нему, Муромцев спросил: «Что с вами, Алексей Степанович? – Да ничего особенного, приходится умирать. Очень плохо. Странная вещь. Сколько я народу вылечил, а себя вылечить не могу». Весь день продолжалась борьба с болезнью. К вечеру самочувствие Алексея Степановича вроде бы стало улучшаться, и у всех присутствующих появилась надежда. Муромцев подошёл к больному: «Слава Богу, Вам лучше. Право хорошо, посмотрите, как Вы согрелись и глаза просветлели. – А завтра как будут светлы, - ответил Хомяков. Это были его последние слова. Он яснее нашего видел, что все признаки казавшегося выздоровления были лишь последние усилия жизни. В 19-30 дыхание его стало тяжко. Я не спускал с него глаз. В 19-45 его не стало, а за несколько секунд до кончины он твёрдо и вполне сознательно осенил себя крестным знамением».
23 сентября 1860 г. Алексей Степанович Хомяков умер от холеры в селе Ивановском , где успешно лечил крестьян, а вот себя не сберег. Его похоронили в Москве в Даниловом монастыре, но в 30-е годы XX века нетленные останки А.С. Хомякова и его жены были перезахоронены на Нововевичьем кладбище.
21 сентября 2007 года состоялось открытие мемориальной доски, установленной в честь памяти нашего знатного земляка.
Имя нашего земляка Алексея Степановича Хомякова осталось в истории. Его философские и культурные идеи изучают в средней школе и вузах нашей страны.
В советское время имя, мысли и дела А. С. Хомякова не пользовались популярностью. Изредка выходили работы о нем, но произведений известного славянофила печаталось мало. Больше печатали революционной литературы, хотя и славянофилов в свое время тоже считали революционерами. Интересно высказывание А.И. Герцена: «Киреевские, Хомяков, Аксаков — сделали свое дело… С них начинается перелом русской мысли».
Мы должны свято хранить память об Алексее Степановиче Хомякове. Это был великий сын великого народа. Его духовное наследие, мысли и дела будут способствовать возрождению России.
Степан Петрович Жихарев
Степан Петрович Жихарев. Он был поэт, литератор, драматург, переводчик, театрал, одним словом, истинный энтузиаст культуры. Но имя его стало известным, прежде всего, благодаря мемуарной книге «Записки современника».
Степан Петрович Жихарев – современник Державина, Карамзина, Жуковского, Пушкина…. Его воспоминания – россыпь богатейшего материала о быте, нравах, культуре русского общества эпохи царствования Александра 1, периода наполеоновских войн. Это хроника культурной жизни России начала XIX века.
Друг А.С.Пушкина – критик, поэт и издатель П.А. Плетнев в письме к историку М.П.Погодину восторгался Жихаревым: «Что за гибкость ума, что за богатство воззрений! Какая наблюдательность, какая тонкость и какой ко всему вкус! Я язык – то русский! Вот он, каков бы должен остаться! А мы, куда с ним заехали?!»
Степан Петрович Жихарев родился 18 февраля 1788 года в селе Спешнево-Ивановское близ Данкова. Жихарев происходил из старинного дворянского рода, владевшего наследственными поместьями в Рязанской и Тамбовской губерниях. В селе Ивановском (Спешнево-Ивановка) он провел свои детские годы. О детстве Жихарева в Ивановском можно немного узнать из отдельных фраз «Записок современника»: патриархальный уклад небогатой дворянской семьи, религиозность матери и бабушки, полученные основы церковного обучения и воспитания
В 1800 году Степан Петрович поступает на учебу в пансион Л.Ронка в Москве и Благородный пансион при Московской университете. Через четыре года в 1804 году он сдает экзамены и получает звание студента вместе с правом посещать университетские лекции.
В Москве С.П. Жихарев быстро вошел в круг так называемой золотой молодежи, ничего не делавшей и всем интересующейся, особенно литературой и театром. Имея обширный круг знакомых, наблюдательность и хороший слог, Степан Петрович в своих «Записках» замечательным образом передал дворянскую среду, быт и нравы театральных и литературных кругов начала XIX века.
В 1806 году С.П. Жихарев переезжает в Петербург, поступает на службу в коллегию иностранных дел, чтобы в должности актуариуса иметь «надзирание и попечение о бумаге, перьях, чернилах, сургуче, воске, дровах, свечах и прочем, что надлежит». В 1810 году он достиг должности переводчика, в 1811 – секретаря, затем служба в С.Е.И.В. канцелярии. К 1817 году он – коллежский советник и кавалер ордена св. Владимира IV степени.
Во время войны с Наполеоном Жихарев служил при штабе петербургского главнокомандующего генерала от инфантерии С.К. Вязмитинова. А после войны совершил заграничную поездку в свите Александра I, сопровождал его на Аахенский конгресс в 1818 году. Когда Вязмитинов умер и к власти пришел небезызвестный Аракчеев, Жихарев подал в отставку. Не хотелось ему разделить трагическую участь героя 1812 года Т.Г. Бока, упрятанного царем в Шлиссельбургскую крепость за дерзкие слова: «Ложь и лесть задушили Россию. Её можно спасти только правдой».
Во время службы в свите Александра 1 в формулярном списке отмечалось, что Жихарев, «один исправлял все по Собственной его императорского величества канцелярии дела». Он пользовался репутацией дельного и либерального чиновника.
Однако в конце 1818 года Степан Петрович ушел в отставку и женился на дочери данковского предводителя дворянства Феодосии Дмитриевны Нечаевой (сестре обер-прокурора Священного Синода и поэта С.Д.Нечаева), поселился в своем тамбовском имении, увлекся конным спортом.
В 1823 году вернулся на государственную службу – губернским прокурором в Москву. В 1825–м Степан Петрович – действительный статный советник, с 1827-го – обер-прокурор 8-го департамента Сената, в 1836-м тайный советник, в 1839 –сенатор. В 1841 году уволен в отставку.
.В 1843-1847 годах Степан Петрович был членом Комитета конезаводства, но был уволен оттуда и вообще со службы за неуплату долгов. Хотя и дослужился Жихарев до чина тайного советника и сенатора в отставку был уволен без пенсии и жил довольно стесненно.
В последние годы жизни Жихарев возглавлял Театрально-литературный комитет, но нужда заставляла его искать дополнительные источники дохода. Публикация дневников-мемуаров должна была помочь ему в финансовом плане, но помогла в другом – в историю вошел не заурядный чиновник, а образ молодого человека, близкого друга актеров, музыкантов, литераторов, участника ведущих литературных обществ… чье имя с симпатией вспоминают Державин, Батюшков, Жуковский, Гнедич и многие другие его современники.
Умер он 31 августа 1860 года и был похоронен на кладбище Александро-Невской Лавры в Петербурге. Степан Петрович Жихарев оставил потомкам большое мемуарное наследие. Многое в его дневниках отведено жизни городов Липецка. Лебедяни, Задонска, Усмани, данковских сел и деревень старого времени, а также других родных нам мест.
Степан Петрович Жихарев. Он был поэт, литератор, драматург, переводчик, театрал, одним словом, истинный энтузиаст культуры. Но имя его стало известным, прежде всего, благодаря мемуарной книге «Записки современника».
Жихарев – современник Державина, Карамзина, Жуковского, Пушкина…. Его воспоминания – россыпь богатейшего материала о быте, нравах, культуре русского общества эпохи царствования Александра 1, периода наполеоновских войн. Это хроника культурной жизни России начала XIX века.
В литературе С.П. Жихарев выступал преимущественно как переводчик. По некоторым сведениям, им переведено свыше 30 пьес, некоторые были поставлены на сцене.
Степан Петрович Жихарев активно участвовал в литературной и театральной жизни 1 четверти 19 века, был близко знаком с большинством актеров и литераторов того времени: Г.Р.Державиным, А.И.Тургеневым, П.А.Вяземским, А.С.Пушкиным, В.А.Жуковским, в Петербурге сблизился с Н.И.Гнедичем, А.А.Шаховским, Батюшковым.
На студенческой скамье и будучи чиновником, Жихарев пробует свои силы в литературе: занимается переводами либретто французских опер, пишет стихи, пытается создавать трагедии.
Все его творческие опыты были не выше простого любительства, но они дали ему возможность проникнуть в круг настоящих литераторов.
В Петербурге Жихарев становится сначала членом «Беседы любителей русского слова», а после принимает участие в собраниях литературного кружка «Арзамас», где ему была присвоена кличка «Громобой».
Служа переводчиком в коллегии иностранных дел, публиковал в журналах стихи, поэму «Октябрьская ночь», писал для актерских бенефисов водевили и был в центре литературной и театральной жизни столицы. Близко сходится с выдающимися писателями: Р.Г.Державиным, И.А.Крыловым, В.А. Жуковским, А.А.Шаховским, И.И. Дмитриевым, нашей землячкой первой поэтессой России А.П.Буниной, входит в шишковскую «Беседу любителей русского слова». Особенно гордился дружбой с Державиным и Пушкиным.
«Был у Державина, - записывает он 5 декабря 1806 года,- и до сих пор не могу прийти в себя от сердечного восхищения. С именем Державина соединено было в моем понятии все, что составляло достоинство человека».
Державин хоть и состоял членом шишковской «Беседы», однако политических и литературных воззрений её не разделял. А когда между Шишковым и карамзистами вспыхнула полемика, Державин, стремясь объединить литературные силы для создания русской национальной литературы, дружески отнесся к поэтам противоположного лагеря. Жихарев же, числя себя достойным учеником «царя поэтов российских», постепенно отдалился от «Беседы», а вскоре стал шестым – учредителем нового литературного общества «Арзамас».
Любопытно, что к созданию этого известного литературного кружка, в какой - то мере причастен наш Липецк и его курорт. Поводом для создания «Арзамаса» в противовес «Беседе» послужила пьеса А.А.Шаховского «Урок кокеткам, или Липецкие воды», впервые поставленная в Петербурге 23 сентября 1815 года.
Шаховский в своей пьесе карикатурно изобразил В.А. Жуковского под именем поэта-балладника Фиалкина, приехавшего на Липецкие минеральные воды. Пьеса вызвала бурю. На нее откликнулись многие писатели и критики – А.С.Пушкин. К.Ф.Рылеев, А.А.Бустужев-Марлинский и другие.
В журнале «Сын Отечества» Д.В.Дашков опубликовал сатирические стихи на Шаховского, из Москвы П.А.Вяземский пустил в Шаховского сатирическое «Письмо с Липецких вод».
Таким образом, «Липецкие воды» явились причиной рождения 14 октября 1815 года нового литературного общества «Арзамас». Позже в него вступили будущие декабристы Н.И.Тургенев, М.Ф.Орлов, Н.М.Муравьев. Жихарев разделял взгляды декабристов, среди которых было много его друзей.
В 1823 году, приехав в Москву, и приняв предложенную ему должность губернского прокурора, он продолжил вращаться в кругу писателей, театральных деятелей, дружил с А.С.Пушкиным. Из-за этой дружбы с опальным поэтом имя Жихарева фигурирует в жандармских бумагах. Так, например, в ноябре 1826 года жандарм Бибиков доносит Бенкендорфу: «Я слежу за сочинителем Пушкиным, насколько это возможно. Дома, которые он наиболее часто посещает, суть дома княгини Волконской, князя Вяземского, бывшего министра, поэта Дмитриева и прокурора Жихарева. Разговоры там вращаются преимущественно на литературе…»
Степан Петрович Жихарев очень любил театр. Даже отдыхая в Липецке, он следил за театральными новостями, о чем свидетельствует дневниковая запись 13 июля 1806 года: «Сюда прибудет на днях труппа актеров, принадлежащих лебедянскому помещику Танееву. Если эта именно та, которую я видел иногда в моем детстве на лебедянской ярмарке, то сердечно буду рад взглянуть на неё и сравнить тогдашние мои ощущения с нынешними. (Эта труппа давала тогда оперу)»
Не сделавшись поэтом и драматургом, Жихарев стал талантливым автором дневника. Из его пера вышли: «Дневник студента», «Дневник чиновника», «Записки старого театрала», «Дневник сановника», «Лебедянские скачки».
Прозу Жихарева отличала высокая точность и достоверность в изображении фактов и лиц, непринужденность повествования.
Современники тепло отзывались о его прозе: «Он (т.е. Жихарев) сообщает в своем дневнике интересные характеристики, любопытные фразы и дает ценный материал для истории театральной жизни начала прошлого века (19).
А вот еще отзыв о «Дневниках Жихарева: «Они читаются с большим интересом. Перед читателем развертывается широкая барская жизнь русского общества эпохи Александра I в виде живой и пестро панорамы без обобщенных выводов, но как результат весьма зоркой наблюдательности автора. Помимо того здесь ценен интимный материал для истории русской литературы и особенно русского театра».
Великий русский писатель И.С. Тургенев в своем письме П.В. Анненкову от 1853 года тепло отозвался о записках Жихарева: «Дневник студента в «Москвитянине» прекрасная вещь, и продолжения её я жду с нетерпением».
Гениальный художник слова Лев Николаевич Толстой во время работы над романом-эпопеей «Война и мир» взял материал из дневника Жихарева для описания обеда в Английском клубе, данного в честь князя Багратиона
(запись от 4 марта 1806 года).
Печатались записки еще при жизни автора, а 1890 году наш земляк, библиограф и издатель – редактор журнала «Русский архив» П.И. Бартенев опубликовал их в более полном виде. «Где продолжение,- с беспокойством писал Бартенев, - не знаем. Говорят, что был еще «Дневник сановника». Будем надеяться, что остальные дневники даровитого и наблюдательного С.П. Жихарева найдутся и огласятся в печати»
В наше время отдана должная дань дневникам Степана Петровича Жихарева. Издательство Академии наук СССР дважды издавало его сочинения под названием «Записки современника».
Во втором издании Большой Советской энциклопедии есть такие строки о Жихареве:
«В течение полувека вел дневники и воспоминания (напечатанные лишь частично), в которых запечатлел быт и нравы дворянской знати и литературно-театральную жизнь первой половины XIX века - «Дневник студента»-1853, «Дневник – чиновника» -1855, «Воспоминания старого театрала» -1859. Дневники Жихарева представляют интерес для истории русского театра (БСЭ, второе издание, т.16, стр.201-202).
. Несмотря на существенную литературную обработку «Записки» сохраняют свою ценность непосредственного свидетельства, являясь одним из немногих опубликованных дневников начала XIX века. Помимо характеристики как крупных, так и малоизвестных литераторов и актеров, они содержат множество фактов, анекдотов, сцен из жизни разных слоев русского общества, театрального быта и литературной жизни. «Записки» важны также как памятник чистого и непринужденного разговорного языка своего времени.
Мемуары нашего земляка представляют большой интерес дл истории русской литературы и русского театра.
В 1791 году усадьба Ивановское (село Спешне-Ивановка), родина Степана Петровича Жихарева, стала принадлежать дочери князей Барятинских Александре Гавриловне, которая в это время была замужем за секунд-майором Петром Степановичем Жихаревым. В Ивановском провел детские годы будущий писатель, автор знаменитых «Дневника студента», «Дневника чиновника».
Став старше, уже обучаясь в Москве, Жихарев не забывал родное Ивановское, в котором бывал летом 1805-1806 годов на пути в Липецк, где минеральные воды курорта в то время собирали лучшую столичную публику.
«4 июля. Понедельник. С. Ивановское. Сижу на балконе да почитываю рассуждение Шлецера «О причинах беспрерывно возрастающей в России дороговизны на произведения сельского хозяйства и о средствах к ограничению возвышения на них ценности». Вот, думаю, если бы я прочитал это рассуждение до покупки своих винных запасов, то не спрашивал бы, отчего русское вино возвысилось в цене наравне с французским. У нас дым коромыслом от сборов в Липецк. Один обоз отправили, другой отправляется завтра, сами выедем 8 или 9 числа».
Семейство Жихаревых каждое лето проводило на Липецких минеральных водах. Поэтому Липецк оставил в душе Жихарева глубокий след, побудил к писательству. Здесь он написал ряд стихотворений, трагедию «Артабан», с которой потом явился к Державину. «Для меня в Липецке,- писал он,- открылась какая-то новая перспектива: не знаю, куда приведет она, но я исполнен отрадных надежд и твердо решился идти по ней».
В «Записках» Жихарев увлекательно рассказывает о красотах курортного городка, о его окрестностях. Он дает сведения о тогда ещё действовавших Петровских железоделательных заводах и завершении строительства громадного Христорождественского собора, о расписывавшем храм одаренном художнике Трофиме Федоровиче Дурнове, об оригинальных старожилах Липецка и завсегдатаях курорта. Кроме Липецка, упоминает не раз о Лебедяни, Данкове, Задонске.
.Вот, например, как характеризует он приехавших на курорт сановников: «Я познакомился почти со всеми приезжими больными. И нашел, что они за весьма немногими исключениями, все, слава Богу, здоровы. Все общество по утрам собирается в галерею, устроенную при источнике. Здесь условливаются об обедах, вечеринках и других развлечениях. Сад вокруг галереи только что начинает закладываться. Со временем место может быть прекрасное. Но и теперь Липецка в сравнении с тем, что он был пять лет назад, узнать нельзя. Город разрастается и выстраивается не по дням, а по часам…»
Уезжать учиться в Москву Жихареву не хотелось. «У меня тоска по Липецку…»- признается он в дневнике.
.В 1818 году Степан Петрович Жихарев подает в отставку и уезжает в свою данковскую деревню Ивановское. Здесь он женился на дочери данковского предводителя дворянства Феодосии Дмитриевны Нечаевой, сестре С.Д. Нечаева, обер-прокурора Священного синода, поэта, инициатора установки памятника на Куликовом поле. В это время Жихарев увлекается псовой охотой, конскими скачками, пишет книгу «Лебедянские скачки», ряд статей для «Журнала коннозаводства и охоты».
Во время владения Ивановским Жихаревыми усадьба сохранила свои основные черты, созданные прежними владельцами: деревянный усадебный дом и различные хозяйственные постройки, каменная церковь. В 1804 году Александра Гавриловна Жихарева просила о дозволении построить в своем селе Ивановском на реке Вязовне винокуренный завод. В следующем году завод был построен и действовал (после ряда перестроек) до 1920 годов.
В середине 1840-х годов Ивановское переходит в собственность Хомяковых. Оно было куплено, видимо, у Жихаревых уже Алексеем Степановичем Хомяковым, наследовавшим крупные земельные владения и усадьбы в Данковском уезде Рязанской губернии от родителей.
О селе Ивановском наш знаменитый земляк Степан Петрович Жихарев оставил после себя любопытное воспоминание. В первом томе «Записок современника» он дает нам некоторые сведения о хозяине этого поместья. Так мы узнаем, что Ивановское во второй половине 18 века принадлежало Абраму Ивановичу Спешневу - данковскому помещику в звании майора. Причем чин он получил, не выезжая из-за межи села своего.
Такой порядок присвоения званий был заведен во времена Екатерины II, о чем и говорится в «Капитанской дочке» А.С.Пушкина. Ребенок по рождению получал воинский чин сержанта, а потом он постепенно повышался, даже если дворянин не служил в армии. Майор А.И. Спешнев умер в восьмидесятилетнем возрасте.
По сведениям автора «Записок современника» крестьяне его любили. Пользовался он авторитетом и в окрестных селениях.
Герой Социалистического Труда
Кириллов Иван Алексеевич
Иван Алексеевич Кириллов родился 29 января 1924 года в семье крестьянина. Отец Ивана – Алексей Алексеевич – бондарь. Его хилая хатёнка стояла на окраине Данкова. Хлеб он зарабатывал себе и детям на частных заказах. Жил – перебивался. Опостылела такая работа. Помышлял бондарь пристать к сельской артели. И случай такой подвернулся. Осенью тридцать шестого года приехал из Спешнево-Ивановского специалист по бондарной части, поговорили о том, о сём, и, как бы, между прочим, повёл такой разговор: - По крови и духу, Алексей Алексеевич, ты истинный крестьянин. Артель наша справная. Подавайся-ка к нам. Давно ждал этого часа бондарь. Собрали небогатые пожитки, и переехал на постоянное жительство в совхоз.
Иван с детских лет был приучен к крестьянскому труду. Получив начальное образование, мальчишкой стал работать в колхозе. Иван, по словам матери, «сызмальства любил крутить-вертеть железки». А к бондарному ремеслу, которому настойчиво учил его отец, интереса не испытывал. Зато часами мог смотреть, как ложатся за тракторным плугом блестящие, отполированные лемехами пласты чернозёма. Шёл Ивану в ту пору двенадцатый год. Не по годам рослый, сообразительный, видит сын: стар стал отец, семья большая – он один кормилец. Не до учёбы Ивану. Пристроился прицепщиком на «ХТЗ». – «Не робей, Ванятка, в борозде дозреешь», - утешал его тракторист. Слабенький им дали «ХТЗ»: дождь брызнет – буксует. На лемеха плуга налипал жирный чернозём. Лопата не брала. Слоистые глыбы отбивал ломом. С зарёй вставал, с зарёй ложился. Тракторов в селе раз-два – и обчёлся. И то большая подмога совхозу. Трактор – не соха. В тракторной бригаде постепенно привыкли к мальчишке. Уже через месяц ему доверили водить машину. Ещё через год он стал кадровым механизатором, заменив ушедшего в армию напарника.
Бежали годы. На раздольной совхозной земле цвели сады, вырастали новые дома, буйно колосились нивы. Новая, социалистическая действительность несла людям радость. И верил Иван, что в будущем жизнь станет ещё лучше. Разрушила планы, развеяла мечты хлеборобов война.
В июне 41-го призвали в армию отца Ивана, а в апреле 43-го почта принесла семье чёрную весть о его гибели.
Шестнадцатилетним парнишкой вместе с другими своими сверстниками уводил он тракторы в Тамбовскую область, спасая от приближающейся немецкой армии. Уводил от уже убранной, но необмолоченной ржи. Село миновала фашистская напасть. И тогда эти же ребята, собрав из брошенных раньше частей трактор, обмолотили уже покрытые льдом снопы. А в следующем, 42-м году, ушёл семнадцатилетний Иван на фронт. Марии Дмитриевне, матери его, уже получившей похоронку на мужа, и жутко было провожать сына туда, откуда не вернулся его отец, и в то же время казалось это естественным и непреложным. Ведь, почитай, у каждой семьи ушли на войну мужики. А сколько их уже сложили свои головы. И потому в эту ратную цепочку должны встать их сыновья. Ей советовали тогда вернуться с ребятишками в свою деревню, что неподалёку, к родителям. А она осталась. Может, говорит, «через топку» осталась: здесь лес, а значит, дрова рядом. А может, для того, чтобы сын в далёких промёрзших окопах помнил свой дом и своё село такими, какими он их оставил. Она вряд ли могла бы это выразить словами, но чувствовала сердцем: в страшном хаосе войны самое главное должно для человека оставаться неизменным – материнская любовь, Родина, верность.
Сама от всех тревог спасалась работой, куда бы ни посылали – на скотный двор, в поле, в пекарню. Две медали у неё в память о тех годах – «За доблестный и самоотверженный труд в период Великой Отечественной войны» и в честь тридцатилетней годовщины победы над Германией.
От сына с фронта она получала бодрые письма. Тот писал, что ему помогает в боях знание техники. Будто хотел снять с себя давнишнюю предвоенную вину перед ней и погибшим отцом, - догадывалась она. А вины-то никакой и не было. Просто отец, лучший на селе бондарь, сызмальства приучал к этому делу и Ивана. Тот в свои четырнадцать работал уже на равных в бригаде бондарей. Только однажды утром, собираясь на работу, Алексей Алексеевич дома сына не обнаружил. Ему и невдомёк было связать его исчезновение с полученными недавно совхозом тремя тракторами ХТЗ. Ивану долго казалось потом, что отец не прощает ему «измены». Но отказаться от трактора был уже не в силах.
С фронта Иван писал, что ему возле «катюш» никакие пули не страшны, умолчав, конечно, о том, как одним из первых шагнул вперёд, когда потребовались добровольцы, чтобы сменить артполк, стоящий в обороне Ленинграда. И о том, что дважды сбивало осколком снаряда пилотку с головы, предпочёл не писать. А вот что под Ленинградом и в чужой стороне – под Веной и Будапештом – чудились ему порой родные просёлки или опушка знакомого с детства леса, он и хотел, да не умел рассказать. И чем чаще они ему снились по ночам, тем яростнее хотелось всё это защитить, отстоять, вернуть к мирной жизни. Может, ту же речку Вязовню или Дон, что течёт в нескольких километрах от села, видела мысленно перед собой и его будущая судьба – Анна, Аннушка, Анюта. Каждый год с бригадой односельчан отправлялась она в подмосковную Шатуру, на торфяные разработки. По двенадцать часов в смену, голодные грузили они кошёлками в вагоны высушенный торф. Он был очень нужен заводам, откуда шли на фронт, может быть, те самые снаряды, которыми заряжал «катюши» Иван Кириллов.
Туда, в шатурский барак, пришло ей письмо от тётки (мать умерла ещё до войны) со вложенной похоронкой на отца. Все пятьдесят обитателей барака привычно разделили её горе, её сиротство. И, пожалуй, только горячая привязанность к родным местам, что так сильно была и в Иване, вернули её в свою деревню, не позволили, как другим, улететь далеко от дома.
Боевой путь Ивана закончился в Праге. Ратный подвиг водителя легендарных «КАТЮШ» Родина отметила многими боевыми наградами: орденом Отечественной войны второй степени, медалями «За отвагу», «За оборону Ленинграда», «За взятие Вены» и другие. Демобилизовали его в марте 1947 года.
К радости встречи с родными местами и близкими примешивалась горечь: война оставила после себя жуткое наследство. Всё надо было начинать заново. И большую часть невероятно тяжёлой ноши взваливали на себя такие, как Кириллов, демобилизованные воины.
Иван Алексеевич как вернулся в родной колхоз так все годы и проработал трактористом. Постепенно совершенствуя своё профессиональное мастерство, он добивался высоких производственных показателей. Ему приходилось участвовать во всех сельскохозяйственных работах. И любое задание он выполнял в лучшие сроки и с отличным качеством. Техника в умелых руках Ивана Алексеевича действовала безотказно. Уже в мирное время Иван Алексеевич Кириллов за добросовестный труд награждается медалями «За трудовую доблесть», «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В.И.Ленина».
Детей у Ивана с Анной было восемь человек. Было тяжко. Один одного меньше. Кому штаны надо, кому рубаху. Иногда плач такой поднимут из-за безделушки, хоть затыкай уши и иди на все четыре стороны. Работал – один за десятерых. Жена не успевала обстирывать, штопать носки, за хозяйством приглядывать. Расслабнуть Иван Алексеевич себе не позволял. Глядя на него, другие бы опустили руки. Как только управится в поле, тут же находились дела на территории совхоза. К трактору подвешивал лопату, и причисляли Ивана Алексеевича к строителям. На глазах сельчан известный механизатор перевоплощался в отменного бульдозериста. Везде поспевает Иван Алексеевич: и порядок навести на ферме, и планировку сделать под новый жилой дом, склады, животноводческие помещения. Стал прораб жаловаться на собраниях, что в копеечку влетают совхозу рейсы за песком в Романово, за камнем – на доломитовый комбинат. Много вариантов предлагали разные специалисты, да казна совхозная от этого не полнела.
- Найду камень и песок, - пообещал знатный механизатор.
Долго не поступало от Ивана Алексеевича утешительных вестей. Однажды пришёл в контору взволнованный:
- Кладовую природы в своём селе откопал. Вскрыл крышу. Горы песка и камня. На наш век хватит и останется.
Тепло благодарили его строители:
«Голова работает. Тебе, Иван Алексеевич, в геологах ходить. Живо до золота докопался бы».
Иван Алексеевич всегда был там, где трудно, где необходим его труд. Застрянет машина с вечерней дойки с молоком в сугробе, прибуксирует автомашину, расчистит бульдозером дорогу и со спокойным сердцем возвращается в совхоз.
Половодье размыло плотины в Яхонтово и Ступино. Вот-вот уйдёт вода. Останутся без воды жители окрестных деревень, общественный скот, погибнет много ценного карася. Беда привела управляющего отделением в семью механизаторов.
- Водоёмы спасём, - обрадовал управляющего Кириллов. Перед чутким сердцем механизатора, неутомимым его трудолюбием отступила беда.
В 1964 году Иван Алексеевич вступил в ряды КПСС.
И.А. Кириллов неоднократно избирался депутатом районного и местного Советов, входил в состав горкома КПСС.
В 1971 году Президиум Верховного совета СССР присвоил механизатору Ивану Алексеевичу Кириллову звание Героя Социалистического труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот». Об этом он вспоминает так: «Когда получил поздравительную телеграмму, не поверил. Думал, ошибка. В районе много Кирилловых, но оказалось, ошибки нет. Что я в это время испытывал? Не знаю, словами этого не выразишь. А вообще-то, честно говоря, до сих пор не могу свыкнуться с мыслью, что я – Герой. Вроде ничего такого героического не совершал, работал как все…»
А время шло. Становился на ноги совхоз, подрастали сыновья Кириллова. И вот уже старший, принося отцу в поле обед, не спешил возвращаться домой. Всё чаще и чаще задерживался у машин и вскоре уже сам водил трактор. Сын пахал днём, ночью его сменял отец. Кириллов-старший с гордостью, понятной, наверное, всем отцам, отмечал трепетную любовь сына к технике, его трудолюбие и настойчивость. Он даже завидовал сыну – хорошей, светлой и немного грустной завистью. Ему самому пришлось искать и утверждать свой трудовой путь, а заботу о профессиональной подготовке сына взяло на себя государство. Алексей успешно окончил Данковское сельское профтехучилище, получил специальность механизатора широкого профиля.
Так было положено начало трудовой династии Кирилловых. Вслед за братом окончили то же профтехучилище Иван, Пётр, Михаил и, наконец, младший, Сергей. Каждый год, кто-то уходил в армию, кто-то возвращался. Шесть его детей из восьми остались в родном совхозе, унаследовав от отца и профессию, и любовь к труду, и добросовестное служение своему долгу.
Скончался Иван Алексеевич 18 сентября 1989 года после продолжительной болезни. Похоронен в селе Спешнево-Ивановском.
Село Жуково
В документах конца 1670-х упоминается служивый человек по фамилии Жуков, имевший поместную землю в Данковском уезде на реке Вязовка. Позднее здесь появилось селение, которое получило наименование Жуково. В списке населенных мест 1859 года указывается село владельческое с церковью, 26 дворами и 275 жителями. В 1880 году в нем был 41 двор. По сведениям 1932 года здесь проживал 343 человека. На 01.01 1997 года в Жукове имелось 9 дворов и 20 жителей.
Село было также известно под название Никольское – по церкви.
Из воспоминаий коренных жителей деревни Жуково Ушаковых Егора Алексеевича и Зинаиды Ивановны.
Зинаида Ивановна: В Жуково прошла вся моя жизнь, там я родилась в 1943 году. В этой деревне жили и умерли все мои предки, начиная от прабабушки и заканчивая моими родителями.
Егор Алексеевич: Это сейчас она деревня, а раньше было большое село с церковью в центре. В селе было два поселка в два ряда, это около шестидесяти дворов и более шестидесяти жителей. Протяженность его была от барака, который разделяет деревню Городки и Жуково, до границы с территорией Одоевскго сельсовета, до того места, где сейчас стоит стела, разделяющая территории Спешне-Ивановского и Одоевского сельских поселений.
Зинаида Ивановна: На территории нашего села Жуково был расположен колхоз имени Ворошилова. Правление этого колхоза находилось в центре села, недалеко от церкви. По рассказам моего отца, основным занятием жителей нашего села было: выращивание хлеба, овощей и фруктов, занимались животноводством. «Колхозный» (Барский) и «Зякин» сады давали большие урожаи разных сортов яблок.
Егор Алексеевич: Многие в нашем селе держали в хозяйстве овец, занимались изготовлением валенок. И я получил небольшие навыки изготовления валенок. От тестя у меня остались приспособления для их изготовления.
Председатель колхоза имени Ворошилова Петров Иван Андрианович (1918- 1992) во время Великой Отечественной войны в 1943 был демобилизован по ранению. Его сразу же избрали председателем колхоза. Управлял им до 1956 года, до того как этот колхоз присоединили к колхозу «Пролетарский труд», который находился в соседней деревне Городки. Потом стал работать управляющим в колхозе «Пролетарский труд».
С 1956 года по 1959 год председателем колхоза «Пролетарский труд» был Маркин Николай Алексеевич (123-1959 г.г.)
Я люблю свою деревню,
Здесь я вырос и мужал.
Наслаждался птичьей трелью,
В первый раз соху держал.
Здесь места кругом приметны,
Не блудили в темноте.
Так бежало незаметно
Детство наше в суете.
Спешнево-Ивановское // Липецкий энциклопедический словарь. – Липецк: ГЭЛИОН. - 1994. – С.405.
Огрызков К. Спешнево-Ивановское / К.Огрызков // Липецкая энциклопедия. – Липецк, 2001. – Т.3. – С.276-277.
Найдёнов А. А. Ивановское. Последний приют философа /А.А.Найдёнов // Русские провинциальные усадьбы XVIII – начала ХХ века. – Воронеж, 2011. С.259-266.
Клоков А. Ю. Спешнево-Ивановское. Храм иконы Божией Матери «Знамение» / А.Ю.Клоков, А.А.Найдёнов // Храмы и монастыри Липецкой и Елецкой епархии. Данковский район. – Липецк, 2011. – С.323-331.
Володькин А. Кириллов Иван Алексеевич / А. Володькин // Липецкая энциклопедия. – Липецк, 2000. – Т.2. – С.126-127.
Кириллов Иван Алексеевич // Герои Липецкой земли. – Воронеж, 1989. – С. 89-91.
Курков А. Жихарев Степан Петрович / А. Курков // Липецкая энциклопедия. – Липецк, 2000. – Т. 2. – С. 17-18.
Курков А. Жихарев Степан Петрович / А. Курков // Липецкий энциклопедический словарь. – Липецк, Рязань, 1994. – С. 178.